Автор иллюстрации - Sara Stude
Арест мэра Стамбула Экрема Имамоглу стал триггером для массовых протестов по всей Турции. За этими событиями — не только политика, но и судьбы людей. Мы поговорили с молодыми людьми из Турции, проживающими в настоящее время в Эстонии, чтобы узнать, как они воспринимают происходящее вдали от дома. В этой статье — их истории, страхи и вера в перемены*.
Что сейчас происходит в Турции?
Беркай:
Для начала, чтобы немного ввести вас в контекст, стоит обозначить две ключевые фигуры:
Для начала, чтобы немного ввести вас в контекст, стоит обозначить две ключевые фигуры:
Реджеп Тайип Эрдоган — он у власти, кажется, целую вечность. Мне чуть за 20, и сколько себя помню — он всегда был в телевизоре.
Экрем Имамоглу — пожалуй, самая сильная фигура в оппозиции на данный момент. Уже несколько месяцев ходят слухи, что он может баллотироваться в президенты. Это логично. Политически он, наверное, второй по влиянию человек в стране, а еще он мэр Стамбула — города с населением более 16 миллионов. Можно представить, сколько у него влияния.
С чего все началось? Мне кажется, с того, что кто-то не хотел видеть в нем соперника на выборах.
Окан:
Турция снова стоит на важном политическом перепутье: арест мэра Стамбула Экрема Имамоглу вызвал массовые протесты и серьезные опасения за демократическое будущее страны. Многие воспринимают его арест как стратегический шаг властей с целью устранения сильного оппонента перед выборами. Правительство, в свою очередь, называет это частью антикоррупционной кампании. Однако время и контекст ареста заставляют многих сомневаться в честности судебной и политической системы.
Протесты, вспыхнувшие после задержания Имамоглу, подпитываются гневом, который накапливался годами. Люди возмущены не только из-за политических манипуляций, но и из-за системного разрушения демократических институтов. Оппозиция, журналисты и гражданские активисты давно обвиняют правительство в использовании судебной системы для подавления инакомыслия. Недавние репрессии в отношении СМИ — депортация журналиста BBC и ограничения для оппозиционных каналов — лишь усилили страхи ограничения свободы слова.
Арест Имамоглу стал символом сопротивления для тех, кто считает, что Турция отдаляется от демократических норм. В Стамбуле, Анкаре, Измире десятки тысяч людей вышли на улицы с требованием справедливости и честного управления. Хотя протесты в основном мирные, полиция применяет жесткие меры: тысячи задержаний и столкновений с участниками. По данным СМИ, было арестовано почти 1900 человек.
Что особенно важно — протестующих объединяет не политическая ориентация, а стремление к прозрачности и ответственности. Однако это единство ставится под угрозу — власти пока не идут на диалог с народом.
Турция снова стоит на важном политическом перепутье: арест мэра Стамбула Экрема Имамоглу вызвал массовые протесты и серьезные опасения за демократическое будущее страны. Многие воспринимают его арест как стратегический шаг властей с целью устранения сильного оппонента перед выборами. Правительство, в свою очередь, называет это частью антикоррупционной кампании. Однако время и контекст ареста заставляют многих сомневаться в честности судебной и политической системы.
Протесты, вспыхнувшие после задержания Имамоглу, подпитываются гневом, который накапливался годами. Люди возмущены не только из-за политических манипуляций, но и из-за системного разрушения демократических институтов. Оппозиция, журналисты и гражданские активисты давно обвиняют правительство в использовании судебной системы для подавления инакомыслия. Недавние репрессии в отношении СМИ — депортация журналиста BBC и ограничения для оппозиционных каналов — лишь усилили страхи ограничения свободы слова.
Арест Имамоглу стал символом сопротивления для тех, кто считает, что Турция отдаляется от демократических норм. В Стамбуле, Анкаре, Измире десятки тысяч людей вышли на улицы с требованием справедливости и честного управления. Хотя протесты в основном мирные, полиция применяет жесткие меры: тысячи задержаний и столкновений с участниками. По данным СМИ, было арестовано почти 1900 человек.
Что особенно важно — протестующих объединяет не политическая ориентация, а стремление к прозрачности и ответственности. Однако это единство ставится под угрозу — власти пока не идут на диалог с народом.
Какие эмоции у вас вызывает происходящее?
Беркай:
Когда я впервые услышал новости, то особо не отреагировал. Думал, его (Экрема Имамоглу – прим. ред.) просто допросят и отпустят через день-два. Но ситуация быстро накаляется. Ему предъявили два обвинения: коррупция и связи с террористической организацией. Если бы второе обвинение было бы успешным — его сняли бы с должности. Первое означало бы серьезный тюремный срок.
Когда я впервые услышал новости, то особо не отреагировал. Думал, его (Экрема Имамоглу – прим. ред.) просто допросят и отпустят через день-два. Но ситуация быстро накаляется. Ему предъявили два обвинения: коррупция и связи с террористической организацией. Если бы второе обвинение было бы успешным — его сняли бы с должности. Первое означало бы серьезный тюремный срок.
Людей особенно возмутило то, что «доказательства» оказались крайне слабыми — анонимные показания вроде: «Я слышал, что…» или «Может быть, это было так…» Именно тогда и начались протесты. Сначала только в Стамбуле, но вскоре они охватили и другие города.
Сравнивая Турцию и Эстонию, я вижу огромную разницу в доступе к достоверной информации. Все, что я пишу — результат моих собственных попыток разобраться. И даже так — я все равно не уверен, где правда, а где ложь. Наверное, это самое печальное.
По словам представителей Имамоглу и некоторых медиа, уже через 20 минут после допроса было оформлено 20-страничное постановление об аресте. Связи с терроризмом не нашли, но обвинили в коррупции. Его отправили в одну из самых охраняемых тюрем страны — Силиври.
В первые дни в протестах в основном принимали участие молодежь и левые. Но как только арест подтвердили — протест вышел за рамки партийной принадлежности. Это было не про Имамоглу. Это было про страну. Про демократию.
В университетах молодежь пела, скандировала: «Эта страна принадлежит нам». Люди устали от власти тех, кому за 70, от тех кто, сделал их жизнь невыносимой.
И протесты были не только в оппозиционных городах. Даже в консервативных регионах люди выходили в парки и на площади. Без партийных флагов. Только с одним словом — «Демократия».
Я надеялся, что правительство попытается все смягчить. Скажет что-то вроде: «Мы — единая нация, не дайте внешним силам нас разделить». Но нет. Власть захотела еще больше власти. Как говорится в старой турецкой пословице — «Змею нужно давить, пока она еще мала»
Сравнивая Турцию и Эстонию, я вижу огромную разницу в доступе к достоверной информации. Все, что я пишу — результат моих собственных попыток разобраться. И даже так — я все равно не уверен, где правда, а где ложь. Наверное, это самое печальное.
По словам представителей Имамоглу и некоторых медиа, уже через 20 минут после допроса было оформлено 20-страничное постановление об аресте. Связи с терроризмом не нашли, но обвинили в коррупции. Его отправили в одну из самых охраняемых тюрем страны — Силиври.
В первые дни в протестах в основном принимали участие молодежь и левые. Но как только арест подтвердили — протест вышел за рамки партийной принадлежности. Это было не про Имамоглу. Это было про страну. Про демократию.
В университетах молодежь пела, скандировала: «Эта страна принадлежит нам». Люди устали от власти тех, кому за 70, от тех кто, сделал их жизнь невыносимой.
И протесты были не только в оппозиционных городах. Даже в консервативных регионах люди выходили в парки и на площади. Без партийных флагов. Только с одним словом — «Демократия».
Я надеялся, что правительство попытается все смягчить. Скажет что-то вроде: «Мы — единая нация, не дайте внешним силам нас разделить». Но нет. Власть захотела еще больше власти. Как говорится в старой турецкой пословице — «Змею нужно давить, пока она еще мала»
Окан:
Наблюдать за этим из-за границы — тяжелый опыт. Расстояние не уменьшает боль — скорее наоборот, усиливает чувство беспомощности. Родные и друзья рассказывают о страхе и тревоге. Но в то же время — о решимости не молчать. Неизвестность — самая пугающая часть. Это начало перемен или еще одна подавленная волна?
Наблюдать за этим из-за границы — тяжелый опыт. Расстояние не уменьшает боль — скорее наоборот, усиливает чувство беспомощности. Родные и друзья рассказывают о страхе и тревоге. Но в то же время — о решимости не молчать. Неизвестность — самая пугающая часть. Это начало перемен или еще одна подавленная волна?
Что изменилось в медиапространстве?
Беркай:
Правительство начало жестче контролировать медиа. Левые издания закрыли почти на 10 дней, оштрафовали. Даже ютуберов вынудили подчиняться государственным правилам вещания.
В ответ партия Имамоглу объявила бойкот бизнесам, лояльным власти. Одним из главных объектов стал популярный кофейный бренд. Поддержка бойкота росла стремительно. Компании начали терять прибыль и публиковать заявления: «Мы вне политики, пожалуйста, не бойкотируйте нас». Но было уже поздно.
Вскоре министры и провластные фигуры стали выкладывать постановочные фото из этих кафе, пытаясь нивелировать эффект бойкота. Все превратилось в войну — не с пулями, но с реальными последствиями.
Честно, я уже сам не знаю, что чувствовать. Все словно в тумане. Но, как сказал Ататюрк:
«Безнадежных ситуаций не бывает. Бывают только безнадежные люди».
Что ждет Турцию дальше?
Окан:
Последствия этих событий будут долгосрочными. Если цель была ослабить оппозицию — результат противоположный. Народ мобилизовался. Это может повлиять на выборы и решить, пойдет ли Турция по пути авторитаризма или демократического возрождения.
Международное сообщество тоже играет роль — не вмешиваясь, но поддерживая демократию. Давление, медиа, солидарность с гражданским обществом — все это имеет значение.
В основе этого кризиса лежат важнейшие вопросы. Руководители должны приходить к власти через выборы, а не устраняться с помощью политизированных судебных процессов. Это правило актуально не только для Турции — оно универсально. Мир уже видел, как демократии рушатся не в результате переворотов, а под прикрытием закона и процедур.
Это не история об одном человеке. Это — история миллионов, чьи голоса заглушают. Их просьба проста: справедливость и честная система власти. То, как Турция ответит на этот вызов, определит не только судьбу одного человека — это определит судьбу всей нации.
Беркай:
Я не умею предсказывать. Думаю, никто не умеет.
Только время даст ответ — оно лечит все.
(...)
И несмотря ни на что, я остаюсь с надеждой.
Бояться нечего. Надежда все еще с нами — и никуда не исчезнет.
Хочу закончить одной историей:
Каждый день один человек заходил в газетный киоск. Брал газету, смотрел на первую страницу, возвращал и уходил.
Продавец не выдержал:
— Простите, но Вы каждый день приходите, смотрите и уходите. Что вы ищете?
— Я ищу некролог.
— Но некрологи печатают на последних страницах.
Мужчина улыбнулся:
— Тот, который я жду, будет на первой.
Я не умею предсказывать. Думаю, никто не умеет.
Только время даст ответ — оно лечит все.
(...)
И несмотря ни на что, я остаюсь с надеждой.
Бояться нечего. Надежда все еще с нами — и никуда не исчезнет.
Хочу закончить одной историей:
Каждый день один человек заходил в газетный киоск. Брал газету, смотрел на первую страницу, возвращал и уходил.
Продавец не выдержал:
— Простите, но Вы каждый день приходите, смотрите и уходите. Что вы ищете?
— Я ищу некролог.
— Но некрологи печатают на последних страницах.
Мужчина улыбнулся:
— Тот, который я жду, будет на первой.
И напоследок — берегите себя. Пусть ваш мир будет свободнее и счастливее. ^^
*Имена изменены по просьбе интервьюируемых для сохранения их анонимности, однако настоящие имена редакции известны.
______________
Эта статья была опубликована в рамках PERSPECTIVES – нового бренда независимой, конструктивной и многоперспективной журналистики. PERSPECTIVES софинансируется ЕС и реализуется транснациональной редакционной сетью из Центрально-Восточной Европы под руководством Гёте-института. Узнайте больше о PERSPECTIVES.
Со-финансировано Европейским Союзом.
Однако высказанные мнения и взгляды принадлежат исключительно автору(ам) и не обязательно отражают позицию Европейского Союза или Европейской комиссии. Ни Европейский Союз, ни предоставляющий финансирование орган не несут ответственности за их содержание.
Эта статья была опубликована в рамках PERSPECTIVES – нового бренда независимой, конструктивной и многоперспективной журналистики. PERSPECTIVES софинансируется ЕС и реализуется транснациональной редакционной сетью из Центрально-Восточной Европы под руководством Гёте-института. Узнайте больше о PERSPECTIVES.
Со-финансировано Европейским Союзом.
Однако высказанные мнения и взгляды принадлежат исключительно автору(ам) и не обязательно отражают позицию Европейского Союза или Европейской комиссии. Ни Европейский Союз, ни предоставляющий финансирование орган не несут ответственности за их содержание.
